Самый сложный и богатый спектр мож­но видеть на юге западного сектора — на причерноморской покатости Кавказа. Над субтропическими курортными парками по­бережья красуются широколиственные леса из дубов, кленов, каштанов и грабов, изобилующие вечнозеленым подлеском и перевитые лианами. Выше 600—700 м над уровнем моря они уступают место высоко­ствольным буковым лесам, а выше 1000 м — более суровым хвойным, главным образом пихтовым, лесам, хотя и сюда еще прони­кает вечнозеленый подлесок. На уровнях 1700—2000 м высокоствольный лес сменя­ется криволесьем. Молодые ростки деревь­ев под тяжестью зимнего снега горизон­тально изгибаются у корня; если в даль­нейшем стволы успевают превозмочь гнет снегов и встают вертикально, возникают красиво изогнутые формы, подобные лебе­диным шеям; если же снега оказываются сильнее, деревья так и не «выходят в ствол», а кустятся пучками топких пружи­нящих прутьев, образуя саблевидное криволесье. Обычно в этой высотной зоне ужо сказывается деятельность снежных лавин. корчующих лес и создающих у подножий долго не тающие навалы снега. (Это еще одна причина местных опрокидываний зо­нальности: залеживающиеся скопления снежно-лавинных выносов действуют па окружающую природу как холодильники). Вдоль путей лавин в лесу возникают прочесы, где деревья, а зачастую и кустарни­ки уже не могут укореняться. Обилие теп­ла и влаги (именно на этом уровне на За­падном Кавказе выпадает максимум осад­ков) позволяет расти на прочесах особенно пышным, высокотравным лугам.

Столь же богатые луга примыкают и к верхней границе леса, образуя вместе с кри­волесьем зону субальпийского ландшафта.

Выше 2000 м саблевидное криволесье сме­няется стелющимся. Слов­но плетеными циновками одевают склоны гор низкие заросли кавказского рододен­дрона и можжевельника. Уже с этого уров­ня, особенно же выше 2200—2400 м, высо­котравные субальпийские луга уступают место низкотравным, альпийским. Обилие долго не тающих снегов, краткость лета и высокогорный холод заставляют растения жаться ближе к земной поверхности. Цве­ты здесь удивляют яркостью: им нужны кратчайшие сроки для опыления, чтобы успеть принести семена.

На уровнях 2700—3000 м среди камней уживаются родственные горно-тундровые карликовые скальные растения — камне­ломки, некоторые мхи и лишайники. Выше господствует вечный холод горных снегов и ледников.

Автобусный рейс из Гагров к горным лу­гам занимает считанные часы, а вертолет позволяет пересечь всю западно-кавказскую лестницу высотных зон за четверть часа. Таких контрастов — столь близкого соседства лета с зимой и субтро­пиков с высокогорьями — в нашей стране нет больше нигде.

В Средней Азии на юге континентально­го (урало-тяньшанского) сектора — набор высотных поясов иной. У подножий здесь господствуют крайне сухие ландшафты, у южных подошв — субтропические пустыни, у северных — пустыни умеренного пояса. Поэтому и нижнегорные склоны находятся во власти горно-пустынного ландшафта. Осадки скудные, но постепенно увеличиваются с высотой; с похолоданием убывает испаряемость, и горные пустыни выше 500 м сменяются горными полупустынями, а выше 700—1000 м — горными степями. Начиная с 1500 м появляются признаки древесной растительности, обычно это ред­кие экземпляры древовидного можжевель­ника — арчи, а на Тянь-Шане целые пере­лески из тяньшанской ели. Назвать эту зону горно-лесной все же нельзя — скорее это горная лесостепь. Граница леса на Тянь-Шане поднимается на километр вы­ше, чем на Кавказе, и достигает 3000 м — здесь выше и уровень пояса максимальных осадков. В лучше увлажненных местах с древесной растительностью горной лесо­степи чередуются участки субальпийских лугов. Выше 3200 м их сменяют альпий­ские луга, а выше 4000 м (на Памире даже выше 5000 м) — высокогорный ярус снегов и льдов.

Своеобразие дальневосточного спектра высотной зональности — отсутствие в нем ясно выраженной зоны горных лугов. Меньшая снежность гор зимой и влажное муссонное лето дают возможность лесу и криволесью занимать склоны от подножий вплоть до пригребновых высот, где леса уступают место стланикам и горно-тундровым ландшафтам.